Цви Леванон

Опубликовано 08 января 2015 года

10918 0

Ц.Л. Я родился 8 марта 1931 года в Варшаве. Во время Второй мировой войны не успел повоевать в полноценных боевых частях, сражавшихся против нацистов и их союзников по причине совсем юного возраста, но, тем не менее, участие в войне принял. И дальше обязательно расскажу, в чем оно заключалось. Но пока хочу сделать небольшое вступление.

Мне 83 года, и, помимо того, что я возглавляю организацию ветеранов «Хаганы» (еврейская боевая организация, созданная в Палестине в догосударственный период – прим. А.В.) я до сих пор нахожусь в «милуим» (Активная резервистская служба ЦАХАЛ – прим. А.В.). Вы спросите: «Что в «милуим» делает такой пожилой мужчина?». Расскажу следующую историю. Я вышел в запас в 1976 году в звании полковника, но во время Первой Ливанской войны меня снова призвали воевать, и даже назначили комендантом ливанской столицы Бейрут. В Ливане есть такой закон – президентом страны должен быть христианин, главой правительства – мусульманин, а командующим армией – друз. В то время я мог свободно ездить на джипе по стране и встречаться с руководством Ливана, его столицы и армии. В этом, собственно говоря, заключалась моя основная задача на той войне. Первая моя встреча с премьер-министром Ливана произошла во время телевизионного эфира. Я подал ему руку и говорю: «Меня зовут Цви Леванон». Он рассмеялся и сказал: «Мало того, что вы заняли наше государство, послали в Бейрут человека-коменданта, так у него еще и фамилия Леванон». Я ему и говорю: «Ваше государство называется ЛеБанон, а моя фамилия – ЛеВанон. И у тебя, генерал, с твоим государством Лебанон есть сейчас проблемы, а с израильским Леваноном проблем не будет!». Ему настолько понравился мой ответ, что он снял антикварную саблю со своего охранника и подарил ее мне.

Там в Ливане я как раз и понял, что нужно оставаться в «милуим». Между Дамаском и Бейрутом проходила дорога, на которой через каждые 200 метров располагался израильский пост. Когда я приехал туда одной ночью, то началась стрельба из «Катюш» (на Ближнем Востоке «Катюшами» часто называют любую РСЗО – прим. А.В.). Я взял винтовку и пошел посмотреть, что происходит на дороге. А там ни души. Я прошел где-то два километра по трассе – ни души. «Катюши» стреляют 60-миллиметровыми снарядами. Возвращаюсь назад и вижу – все стоят на своих местах. Подхожу к солдатам:

- Где были?!

- Мы убежали в дома, прятаться от «Катюш».

- А чего вернулись, если еще стреляют?!

- Мы увидели, как седой полковник идет по шоссе, словно по улице Аленби, и нам стало стыдно.

Но они не знали того, что знаю я. Если ты слышишь «Катюшу», то значит, что она уже давно пролетела над тобой.

И вот только ради этого я нахожусь в «милуим» - поднимаю боевой дух своим личным примером. Достаточно того, что командир в моем возрасте выполняет какие-то задания, что-то показывает, рассказывает, делится опытом, чтобы поднять боевой дух армии.

Еще я читаю много лекций о военной истории и военном искусстве. Когда я читаю лекции и рассказываю о том, как мы наступали, откуда наступали, откуда шел противник, в каком количестве, то мне часто задают вопрос: «Вы тогда боялись?». А я без всякого хвастовства говорю, что не боялись. Почему? Мы находились среди своих друзей, у нас всегда была очень хорошая атмосфера в армии. Меня спрашивают: «Чему ты научился в «Хагане?». Я отвечаю: «Первым делом я научился тому, что нужно подавать личный пример. И еще я понял, что такое настоящая дружба и, что такое любовь к Родине».

В 2013 году меня признали лучшим лектором в ЦАХАЛ. Поэтому разрешите прочитать Вам небольшую лекцию.

«Лекция о том, как маленький народ воевал против нацистов»

О многих вещах, которые я расскажу, сегодня не говорят, и редко когда говорили. Не потому, что это секрет, но просто Холокост, действия антигитлеровской коалиции, а также борьба еврейского народа за создание государства затмили в исторической науке такую тему, как участие палестинского ишува (слово, обозначающее все еврейские поселения в Палестине до 1948 года – прим. А.В.) во Второй мировой войне. До создания государства Израиль мы назывались палестинцами, а эта земля Палестиной, что было синонимом Эрец-Исраэль. Когда создавалось государство, то приставку Эрец (земля в значении «территория проживания народа» – прим. А.В.) убрали, оставили только Исраэль, и поскольку земля к тому моменту стала государством, то его так и называли – «Государство Израиль».

Предчувствие того, что нацистская Германия опасна для еврейского народа, многие сионисты ощущали еще до Второй мировой войны. Мой отец, активный и преданный делу сионист, побывал тогда в Германии, и вернулся с осознанием того, что для евреев готовится что-то очень нехорошее (об этом я подробнее расскажу, когда приступлю к изложению истории своей жизни). Но все равно мы тогда не думали о какой-то особой угрозе для евреев. Казалось, что одинаково страдают все народы. О том, что идет целенаправленное уничтожение еврейского народа, жители ишува узнали только в 1942 году. И отношение к этой информации в тот период нельзя сравнивать с тем, как относятся к Холокосту сейчас. Евреи занимались борьбой с колониальной британской властью, строительством государства, и борьба с нацизмом казалась им одной из важнейших задач, но не «Задачей № 1». Однако руководство еврейского ишува и его жители, понимавшие, какую угрозу несет нацистская Германия, стали думать о том, как помочь европейским евреям. Эту помощь можно разделить на несколько пунктов:

1)    Заброска еврейских десантников на территорию, контролируемую гитлеровской коалицией.

Эти десантники готовились на базе британской армии. Критерием отбора выступало владение немецким языком, а также внешность, которая не выдает в человеке еврея. На протяжении 1943-1944 годов в Европу для выполнения различных заданий палестинские евреи забросили около 30 человек. Их забрасывали в самые разные места Восточной и Центральной Европы, включая Варшавское гетто. Часть десантников сделала высадку в Югославии, но так и не смогла добраться до мест назначения. Поэтому они остались в Югославии и воевали под руководством Тито.

2)    Участие в частях британской армии, которые под предводительством генерала Монтгомери сражались в Северной Африке с немецкими частями генерала Роммеля.

Немцев не интересовала Палестина, как территория. Они рвались к иракской нефти через Египет. И с 1940 по 1943 год англичане сдерживали немцев в Африке. Эта кампания закончилась победой англичан, немцы так и не прорвались в Палестину. Евреи в той кампании не воевали лицом к лицу с врагом, они служили во вспомогательных частях.

3)    Создание и деятельность «Пальмаха».

Еврейская военная организация «Хагана» пребывала в подмандатной Палестине на подпольном положении. Деятельность «Хаганы» всячески пресекалась британцами. Нужно признать, мы тогда практически воевали с британцами. Но ударные роты «Хаганы», которые назывались «Пальмах», признавались англичанами и считались союзниками англичан. В мае 1941 года «Пальмах» по просьбе англичан совершил диверсию на нефтепроводе в Ливане, во время реализации которой погибло 24 человека. А в июне бойцы «Пальмаха» вместе с британцами совершили рейд в Сирию и Ливан, находящиеся под контролем вишистского правительства. В этой операции Моше Даян потерял глаз. В тот день британцы поймали группу французских военных, которые воевали на стороне Германии. Британцы позвали в этот район Моше Даяна со своей группой. Он смотрел в бинокль на ливанской границе, стоя против солнца, снайпер с ливанской стороны увидел солнечный зайчик и выстрелил.

«Пальмахе» делился на два подразделения: сухопутное и морское. Морское подразделение приняло участие в подрыве четырех египетских пронацистских кораблей.

Но все же «Пальмах» нельзя назвать полноценной армией, больше подпольем.

Самое большое дело, которое сделал «Пальмах», если говорить о Второй мировой войне – это, по моему мнению, создание так называемого «немецкого подразделения» в Пальмахе. В Эрец-Исраэль жило много евреев, которые родились в Германии, хорошо говорили по-немецки и выглядели как немцы. Часть из них состояло в «Пальмахе». Ишув принял решение создать из них подразделение, которое проникло на немецкую территорию, а часть из них даже служило в СС. В Палестине они тренировались в обмундировании нацистов, и из-за этого их однажды чуть не перестреляли. Говорили они только по-немецки, и все были светловолосые. Их командира звали Шимон Авидан, он впоследствии воевал в чине генерала в Войне за Независимость. Так вот он как раз вступил в СС. Я видел у него под мышкой значок СС. Их готовили работать в немецкой среде. Они очень долго изучали, как быть немцами. Я как-то спросил Шимона: «Как ты ходил писать? Вы же обрезаны!». Он мне ответил: «Муфтий Иерусалима тоже посылал своих людей служить в СС. А у части мусульман есть обрезание, у части нет. В зависимости от того, к какому течению они принадлежали. У меня было два друга мусульманина, и я ходил писать только с ними». Говорят, но это пока только слухи, что Шимон Авидан принимал участие в покушении на Гитлера. Что он действительно знал точно, служа в СС, – это то, где находятся евреи. Я читал официальный документ на английском говорящий, что командование Вермахта постановило – когда войска входят в любое селение, первое, что они делают – это находят евреев. Один раз евреям в Вильнюсе заранее сообщили, что идут немцы, и следует покинуть территорию. Вероятно, это произошло благодаря Шимону Авидану. «Немецкое подразделение» оказывало помощь антинацистскому подполью, которое существовало в каждом государстве. Оно помогало проводить диверсии: взрывать железные дороги, офицерские клубы. Или просто ликвидировало немецких офицеров. Если бы Вы увидели Шимона Авидана, то Вы бы точно сказали, что он фашист.

4)    Служба высокопоставленных людей в английской армии.

Когда евреи начали думать о создании государства, то стали отправлять в британскую армию высокопоставленных людей для получения опыта. Два будущих президента служили в британской армии: Эзер Вейцман и Хаим Герцог. Второй руководил частями разведки, которые вели работу в Северной Германии.

5)    Борьба с темплерами

До войны в Палестине существовала большая немецкая колония темплеров. Они жили в основном в Хайфе, занимались сельским хозяйством и не демонстрировали антисемитизма. Но после прихода к власти нацистов, многие темплеры стали сочувствовать нацистам, и «Хагана» решила их уничтожить. Мой знакомый по имени Гидон убил предводителя темплеров по фамилии Вагнер. Это произошло в Тель-Авиве на улице Алия, угол Левински. Вагнер ехал в машине, его остановили и убили. Если бы Вы посмотрели на этого Гидона, который убил Вагнера, то никогда бы не сказали, что он был бойцом. Но он был очень хорошим бойцом.

6)    Еврейское подполье в Европе

Во многих европейских городах существовало еврейское подполье. Оно действовало даже в некоторых гетто. Толька-партизан (Ицхак Арад), с которым я Вас познакомлю, расскажет Вам про работу подполья. Из всех ветеранов, с которыми Вы будете общаться, Толька, пожалуй, самый интересный для Вас. Он прошел всю войну, долгое время работал директором музея Холокоста «Яд ва-Шем», и сейчас располагает хорошими международными связями, в частности, с правительством России.

7)    Еврейская бригада.

О деятельности Бригады Вам обязательно расскажут ее участники, с которыми я Вас познакомлю. Я расскажу коротко. Бригада была единственным полноценным и самостоятельным национальным еврейским подразделением, которое сражалось на полях Второй мировой войны. Я подчеркиваю - полностью самостоятельное боевое подразделение. Уже в наше время мне доводилось слышать от участников тех событий, что Бригада находилась под управлением британской армии, но это не так. Формально Бригада сражалась под эгидой британской армии, нам требовалось получить «добро» на ее создание у британских властей, но де-факто это было самостоятельное подразделение, которое сражалось в Италии в последние месяцы войны.

После войны из лучших людей Бригады создали подразделение мстителей. В нем состоял, в частности, Хаим Ласков. Об этом подразделении никто не знал, все держалось в строжайшем секрете. Они занимались розыском, судом и ликвидацией нацистов, которым удалось избежать возмездия за преступления против человечества. За семь месяцев им удалось уничтожить несколько сот нацистских преступников. Мы уже во время войны думали, что делать с преступниками после войны. Они разбежались по всем направлениям с большими суммами денег.

Совсем другая история была с Эйхманом. Мы искали Эйхмана потому, что он был ответственным за программу уничтожения евреев. Его нашли уже в 60-ые годы, привезли в Израиль, приговорили к смерти и казнили. Несколько недель ранее его познакомили с девушкой из кибуца Шфаим. Пока велась слежка за Эйхманом, мы выяснили, что он работал лектором в университете. Проследили и узнали, что он каждый день едет домой рейсовым автобусом, определенным маршрутом в определенное время. Руководил операцией Рафаэль Эйтан. Уже наметили захват или ликвидацию, но в то время, когда все должно было произойти, в нужном автобусе Эйхмана не оказалось. Думали уже, что операция провалилась. Но все же решили дождаться другого автобуса. В нём он и ехал. Его усыпили и привезли в Израиль. В самолете, в котором Эйхмана доставили в Израиль, находился министр иностранных дел и врачи.

Подводя итог, можно сказать, что, если брать в пропорции, то 600 тысяч евреев, которые находились в то время на территории Палестины, делали очень большую работу в борьбе с нацистами. А ведь «Хагана» была не армией, а только подпольем. И всё это мы умудрялись делать, находясь под британским мандатом. Наводили, как говорится, порядок. Это если говорить про палестинских евреев. Но очень много евреев сражалось в рядах других армий. В Красной Армии воевало большое количество евреев, и если взять пропорции, то евреи сыграли большую роль в победе Красной Армии. В правительстве Сталина работало много евреев, среди его военачальников были люди с еврейскими корнями. Когда я приехал в родной город Сталина еще при СССР, женщина-экскурсовод много рассказала об СССР во Второй мировой войне, но она ничего не сказала про советских евреев. Я у нее спросил: «Почему Вы ничего не сказали про то, что в правительстве Сталина работало большое количество евреев?» Она мне ничего не ответила. Такая практиковалась политика в СССР – замалчивать роль евреев во Второй мировой войне. Хотя я посетил СССР в то время, когда эта политика пошла на спад. Я находился в Москве в тот день, когда там открылся первый в СССР «Макдональдс». К нему стояла огромная очередь, я никогда этого не забуду. А в Ленинграде мне сказали: «Мы специально для Вас приготовили большой сюрприз!» И повезли меня ночью показывать, как разводятся мосты. Причем делали вид, как будто мосты разводят специально, чтобы показать это мне (смеется). Вообще, они все знали там, кто я такой. Ко мне приставили кучу людей. У нас с женой была годовщина семейного торжества, и мы сами заказали ресторан. Но мне позвонил специальный человек, который сказал, что знает о нашем празднике и предложил нам ресторан. Я сказал ему, что уже заказал ресторан. А он мне ответил, что уже отменил наш заказ, и заказал другой ресторан. Вот такое я могу вспомнить про визит в СССР.

Теперь перейдем к моей биографии и к моему непосредственному участию во Второй мировой войне.

А.В. Расскажите о своей семье и родителях.

Ц.Л. Я внук раввина. Мой отец Яков приехал в Эрец-Исраэль в 1924 году, как сионист-пионер, а в 1927 году вернулся в Польшу для того, чтобы жениться. Я смеялся над своими родителями потому, что они были, как Яков и Рахель с моей мамой. Ездили туда-сюда. Только маму звали не Рахель, а Циля. Отец считался предводителем сионистского движения в Варшаве. Мама написала серию книг на идиш и работала заведующей библиотекой, посвященной еврейской истории Польши. Я как-то спросил своего отца: «Почему ты в 1938 году вдруг поехал в Израиль – у тебя была семья в Польше». Вот, что он мне рассказал. Он очень много ездил по различным странам, участвовал во всевозможных еврейских и сионистских конгрессах, и на одном из конгрессов в Германии почувствовал, что готовится что-то очень нехорошее против евреев. Отец, как руководитель сионистского движения в Варшаве понял опасность, которая нависла над семьей, и поэтому сказал моей маме, что нужно ехать в Палестину. Мама начала плакать: «Как мы поедем?! Там арабы убивают евреев, как мы оставим родителей!?». Тогда отец сказал: «Я забираю ребенка и еду сам». Мне было 7 лет. В общем, мы поплыли в Палестину. Приплыли сюда в 1938 году на корабле, который назывался «Полания» (Польша). Отец работал бухгалтером. Я рос в Тель-Авиве и очень быстро превратился в израильтянина.

В 1939 году я выполнил свое первое секретное задание. Мне сказали, что в 5 часов вечера нужно подъехать на велосипеде в определенное место в Тель-Авиве. Я не знал, кто там будет, и что мне поручат делать. Но когда приехал на место, там находился Бен-Гурион и другие руководители ишува. В Израиль тогда шли два судна еврейских переселенцев из Европы. Это было 21-22 августа 1939 года, почти перед самой Второй мировой войной. Суда вышли из Европы и прибыли в Тель-Авив еще до того, как началась война. То есть на нем плыли европейские евреи, которые уже понимали, что их ждет. Британская колониальная администрация запретила неограниченную репатриацию евреев в Палестину, и эти корабли приплыли нелегально. Задача еврейского подполья тогда состояла в том, чтобы закрыть Тель-Авив от британцев, чтобы они не могли проникнуть в Тель-Авив пока в нем на рейде стоят суда с переселенцами. Это была «ночь Вингейта», то есть названная в честь Орда Чарльза Вингейта. В 19:00 один корабль прибыл в Тель-Авив, и еврейское подполье настолько эффективно блокировало британцев, что они вообще не смогли войти в город. Я был среди тех мальчишек, которым поручили очень ответственное задание. Это трогательная история. Корабли не могли подойти к порту. Они подошли максимально близко к берегу, и наше задание состояло в том, чтобы войти в воду и перенести людей на берег на себе или перевести их на лодке. Я добирался до корабля, брал человека на спину и плыл с ним до берега. Потом возвращался назад и брал другого. Я вошел в море, подплыл к кораблю, взял человека, и кто это был? Это оказался младший брат моего отца! Мой родной дядя!

А.В. Это случайно получилось?

Ц.Л. Совершенно случайно так вышло, что я помог попасть на берег своему дяде.

А.В. Как назывался корабль?

Ц.А. «Парита».

Судно «Парита» в Тель-Авиве

А.В. Выходит Вы уже в 8 лет были членом подпольных организаций?

Ц.Л. Я всего лишь выполнял определенные задания подполья. Членом «Хаганы» я стал в 14 лет. Таких как я называют в «Хагане» «поколением детей». В какой-то момент руководство ишува и «Хаганы» решило принять в ряды организации подростков 1931 года рождения, которым было по 14 лет. Я тогда учился в гимназии, в пятом или шестом классе. К нам в класс вошел представитель «Хаганы», объяснил, что такое «Хагана» и сказал, что мы можем призваться в эту организацию. 90% согласились сразу. Тем, кто согласился, сказали, что в определенное время ночью нужно прийти в определенную школу, где произойдет посвящение. Мы клали правую руку на пистолет, левую на «ТаНаХ» и произносили клятву.

Первый раз, когда я вышел на задание, как член «Хаганы», оно касалось как раз нацистов. Мне приказали следить за морем, и высматривать немецкие подводные лодки, которые могли подойти к Тель-Авиву. Мне было тогда 15 лет. На подобные задания всегда выходили с девушкой. И если британцы тебя видели, то это выглядело так, что ты просто гуляешь с девушкой, а не выполняешь какое-то задание. От меня требовалось сидеть на том месте, где сейчас на набережной находится гостиница «Хилтон». Тогда там располагалось мусульманское кладбище. Смотритель кладбища удивленно спросил: «С каких это пор занимаются любовью на кладбище?». Я просидел с красивой девушкой ночь на кладбище, не увидел ни одной подводной лодки, ни одного корабля. А потом меня все-таки схватила британская полиция и отправила в тюрьму, которая находилась там, где стоит башня с часами в Яффо. В тюрьме я просидел две ночи. Моя мама очень переживала, но через две ночи надзиратель тюрьмы дал мне пинка под зад и сказал: «Иди к своей маме!». Это произошло в 1945 году, война еще не закончилась, но уже подходила к концу.

Многое, что тогда делалось в Эрец-Исраэль, было направленно на борьбу с нацизмом. Почти всё, что у нас происходило, так или иначе было связано со Второй мировой войной. Не могло быть по-другому. Но, кто воевал с нацистами с оружием в руках – это Бригада и группа «Пальмаха» во главе с Моше Даяном. Все остальные выполняли вспомогательную работу.

В 1946 году, когда британцы решили, что они не разрешат евреям возвращаться в Израиль, мы начали серьезную борьбу против британцев. Три организации: «Хагана», «Эцель» и «Лехи» решили объединиться, и год мы воевали совместными силами против британцев. Таким как я давали задания – наблюдать, обеспечивать едой, заниматься ранеными. В боевых и диверсионных заданиях я не принимал участие потому, что мы были еще детьми. Я был большим авантюристом, и мне недостаточно было выполнять такие задания. Когда в осажденный Иерусалим пошли обозы с продуктами, то я находился в сопровождении этих обозов. А в 16 лет я уже стал бойцом. Семь раз мой отец приходил в гимназию потому, что меня хотели выгнать из-за того, что я спал на уроках. Но когда учитель спрашивал: «Почему ты спишь?», то я говорил, что выполнял задание «Хаганы», и учитель всякий раз меня прощал.

А.В. Не смотря на то, что Вторая мировая война завершилась в 1945 году, в Палестине продолжил деятельность один из самых крупных антисемитов, союзник и друг Гитлера, муфтий Иерусалима Амин аль-Хусейни. Довелось ли Вам сражаться против его войск во время Войны за Независимость?

Ц.Л. Да, сейчас я Вам расскажу об этом, но сначала давайте поговорим о Войне за Независимость, чтобы понять контекст моего боя с людьми муфтия.

Война за независимость началась не в 1948 году, а раньше, после провозглашения Плана ООН о разделе Палестины, осенью 1947 года. Тогда ехало два автобуса их Хайфы в Иерусалим, и их обстреляли – это и стало началом Войны за Независимость. Арабы начали обстреливать автобусы и не давали евреями добираться до кибуцев. А части «Пальмаха» тогда как раз размещались в кибуцах, и могли успешно заниматься тренировками и военной подготовкой.

Бен-Гурион решил, что израильской армии не хватает сил, и он решил призвать в армию членов «Хаганы», вопреки закону, который запрещал призывать до 18 лет. Нас так и называли тогда - «дети». Меня сейчас называют иногда «ребенком» мои бывшие сослуживцы потому, что тогда я призвался в числе этих детей. Когда я стал членом «Хаганы», то израильской армии еще не существовало, только в 1948 году образовался ЦАХАЛ. До этого момента 80% боевых действий уже закончилось. Они закончились до образования израильской армии. Из-за того, что я был уже в звании лейтенанта, я выполнял более сложные задания, занимал более высокие должности, чем мои сверстники, мои друзья. Моя работа была подпольная – мы привозили оружие на велосипедах, по ночам выходили на полигоны и тренировались в ночной стрельбе. В конце 1947-начале 1948 года я пошел на курсы офицеров, а в 1949 году уже служил командиром подразделения.

Здесь важно рассказать о том, что происходило между евреями и арабами. Четыре раза арабы получали указание провести большие еврейские погромы. В 1929 году, например, состоялся погром в Хевроне, там вырезали очень много евреев. Арабы настаивали на том, чтобы британцы не давали строить кибуцы. Хагана решила, что такому не бывать и нашла турецкий закон, по которому если ты построил сначала крышу, то потом можно строить дом. Что сделали евреи? Перед войной за Независимость построили таким методом 56 кибуцев. Если бы мы не построили эти кибуцы, ни Нагария, ни Иерусалим, ни Хайфа не стали бы нашими. Мы таким способом захватили территорию. Я тоже тогда стал, в общем-то, кибуцником, начальником кибуца на границе с Сирией.

Когда я призвался в армию, то не только я, но и все, кто со мной призывался, стали впоследствии командирами. Мы были в первую очередь командирами, которые шли всегда впереди. Согласно статистике, 44% тех из нас, кто погибал, – это именно командиры.

Так вот, про муфтия. Все, кто воевал в районе Иерусалима, воевали против муфтия и его людей. Много моих друзей воевало там. А я воевал в основном на границе с Сирией, но участвовал в стычке с бойцами муфтия в районе А-Тиква. Там произошла атака людей муфтия в 1947 году. А-Тиква - это один из районов Тель-Авива. Тогда там находились одни сады, и мы их защищали. Это был первый раз в моей жизни, когда я убил человека. Со мной там сражался Эли Гурвиц, он потом стал президентом фармацевтической корпорации «TevaPharmaceuticalIndustries».

А.В. Что за оружие было у Вас?

Ц.Л. Стен.

А.В. Чем закончилась стычка?

Ц.Л. Арабы атаковали, но потом разбежались. Арик Шарон участвовал тоже в этой операции. Он был тогда совсем молодой. Вообще, тогда нас проживало в Палестине 1 миллион 100 тысяч. И количество погибших во время войны – 1% от населения. Мы так хорошо умели сражаться, что всего 1% населения Палестины погиб. Это результат нашего воспитания и подготовки.

А.В. Когда была рассекречена информация о карательных операциях евреев в Европе после войны?

Ц.Л. Только после создания государства. И то, сначала об этом узнали некоторые военные и политики, а только в 50-ых годах об этом стали говорить свободно.

А.В. А когда Бригада действовала в Европе, кто-то вообще знал в Эрец-Исраэль о «мстителях»?

Ц.Л. Никто об этом не знал. Практиковался очень высокий уровень секретности. Поэтому им удалось действовать успешно. Точно также мы потом действовали против арабов.

А.В. Доводилось ли Вам слышать русские песни и советские лозунги на полях сражений Войны за независимость? Есть такая информация, что некоторые солдаты ЦАХАЛ, которые ранее воевали в рядах Красной Армии, шли в атаку с криком «За Родину! За Сталина!».

Ц.Л. Тогда многие говорили на русском, многие говорили на идиш. Многие командиры танковых подразделений прибыли в Палестину из СССР. Командиры артиллерийских подразделений тоже. Почти все первые пилоты были американцы. Первые десантники были из Чехословакии. Очень много команд подавалось на русском языке. Из тех, кто прибыл тогда из Европы, не только из СССР, а вообще из всей Европы, две тысячи человек погибло в израильских войнах. Я Вам дам контакты Давида Бен-Бэри. Вот он из тех, кто воевал в Красной Армии, и потом тут в Палестине кричал на русском языке: «Даешь! Вперед!».

Я должен попросить у Вас прощения за то, что родился слишком поздно, и не успел хорошо повоевать с нацистами. Но надеюсь, что остальные ветераны Вам расскажут по этой теме больше.

Цви Леванон в 1969 году

А.В. Расскажите какие-нибудь запоминающиеся истории из вашей военной биографии, которые произошли уже после Второй мировой войны.

Ц.Л. В возрасте 26 лет, я воевал в Газе во время Суэцкого кризиса и получил ранение в ногу. Меня спросили: «Ты хочешь остаться с ногой? Чтобы она сохранилась – езжай в Ашкелон». Я не хотел, но мне сказали, что доставят меня туда военной полицией. В больнице в Ашкелоне врачи пришли и сказали: «Пока у тебя не спадет опухоль, нечего делать на войне». Через 2 часа я уже находился в строю. После этого меня даже судили. Я не хвастаюсь этим, просто хочу рассказать о том, что каждый день я должен был давать отчет генералу, и когда он приходил, я извинялся, что должен держать ногу на столе.

Тогда мы заняли Газу за три дня и не нашли там не одного арабского офицера. Но там работало две больницы, и мне доложили, что в больницах врачей больше, чем больных. А у меня после того ранения нога еще была в гипсе. Я сказал: «Созовите мне всех врачей». И когда они пришли, то я приказал им снять халаты. Оказалось, что все они военные. Начальник больницы находился в чине генерала. Мы потом постоянно встречались, и он всякий раз говорил, что ему стыдно за то, что я его поймал. Каждый раз, я его трепал по щеке. Это такой восточный жест – трепать по щеке. Я пробыл 3 месяца в Газе, и когда мы возвращались из Газы, то у этого начальника больницы щека была раздута.

У меня очень много друзей-арабов. Когда я служил на Синае в те годы, когда Синай находился под контролем Израиля, то мою жену послали организовать там поликлиники. За это время она открыла 14 поликлиник на Синае. Тогда на Синае произошел первый случай, что женщина-арабка согласилась прийти на прием к врачу мужчине. А когда мы захватили Суэцкий канал, то нашли мою биографию на арабском языке.

А.В. Вы говорили, что воевали с Ариком Шароном. Что можете вспомнить про него?

Ц.Л. Прежде всего, он был ненормальным, сумасшедшим (смеется). Но если бы меня спросили: «С каким командиром ты хотел бы выйти в бой?», то я бы ответил: «С Ариком Шароном!». По двум причинам. Во-первых, он был отличным тактиком. Во-вторых, он всегда делал именно то, что хотел, не смотря ни на какие приказы. И всегда был прав. Арику как-то дали команду пойти в атаку в неправильное, по его мнению, время. Он тогда еще не был главнокомандующим, главнокомандующим был Моше Даян. Арик пошел в атаку в то время, в которое он (Арик) считал нужным. И Моше Даян оправдал его.

Арик Шарон фактически перестроил израильскую армию. До 1953 года армия проигрывала во всех действиях, которые мы проводили против арабов. Пришел Арик и призвал в армию вот этих людей, о которых мы говорили. Людей, которые воевали в «Пальмахе». Он создал коллектив бойцов с мозгами. Не просто тупых бойцов, а бойцов с мозгами. Я участвовал в двух боевых операциях непосредственно с Ариком. В одной мы прошли 12 километров ночью, чтобы зайти с тыла к арабам. Арик знал, что у арабов есть две слабости: они боятся темноты, и они не понимают, что делать, когда к ним заходят с тыла. Они не умеют воевать с тыла, они воюют только вперед. Вот это пример того, что это была совершенно другая армия – армия, которая думала. Моше Даян его поддерживал во всем.

Как-то Арик находился с Моше Даяном на одной из военных баз. Им принесли еду, и Арик сказал: «Что это за еда? Это не еда!». Моше Даян сказал поварам: «Когда готовят? Днем? Ночью не готовят? Пойдите на кухню ночью, и приготовьте еду нормальную». Тогда ночью приготовили другую еду, и Арик остался доволен этой едой, и Моше Даян тоже.

В одной из операций на юге, в результате аэрофотосъёмки выяснилось, то в том месте, где я должен атаковать, находилось очень большое скопление врага. Меня хотели заменить, так как я был очень молодой. Но Моти Гур сказал, что нельзя менять в последнюю минуту человека, и мы атаковали. Во время этого боя с левой стороны начали подходить египетские танки. Один ненормальный танк вдруг начал крутиться на месте и стрелять во все стороны. Началась небольшая паника. Я позвонил Арику, и спросил, что делать. Он совершенно спокойным и невозмутимым голосом сказал: «Цвика, возьмите две базуки и уничтожьте его». Я таким же голосов сказал это своим бойцам. Если бы он начал кричать по телефону, то паника бы продолжилась.

Вот таким человеком был Арик. Но, кроме того, он был сумасшедшим! (смеется)

Цви Леванон с Ариэлем Шароном и Моше Даяном

Цви Леванон с Давидом Бен-Гурионом

Я участник шести воин: Войны за независимость, Суэцкого кризиса, Шестидневной войны, Войны на истощение, Войны Судного дня и Первой Ливанской войны. Дважды был ранен.

Моя жена вышла за меня замуж, как у вас говорят, взяв кота в мешке. Она не знала, за кого выходит замуж. Она увидела меня раненого и забинтованного.

Все мои сыновья продолжают сегодня военную карьеру.

Интервьюер Антон Василенко и Цви Леванон

Интервью: А.Василенко, В.Ройтберг
Перевод с иврита: В.Ройтберг
Лит.обработка: А.Василенко