Германия
Джордже Буяк
Мы воздвигли мастерскую своими собственными руками. Затем мы построили завод и другие объекты. Все это строилось из дерева, – железа не хватало. В итоге у нас в активе появилось 19 воздвигнутых объектов: сторожевой дом, лесопилка, кузница… В мастерской стояло два десятка различных станков, необходимых для производства и ремонта. В то время мы ремонтировали любое оружие, которое попадало в наши руки. Мы даже научились делать импровизированные ручные бомбы.
Жеко Колев Дончев
А мы выступили с горячим желанием перебраться первыми через Драву, взять в плен кого-нибудь из немецких солдат и тем самым получить нужную информацию. Мне лично довелось переплывать Драву более 20 раз. Один раз я участвовал в атаке вместе с русскими братьями! Вы знаете, что такое самоходный танк? У него внутри с одной стороны есть скамья, на которой сидят десять человек, и на другой стороне столько же. Мой друг оказался одиннадцатым, а я – двенадцатым.
Popa Constantin
Радоваться было нечему, потому что шла война, и всё было тяжело. Независимо от должности и звания, и места где находишься. И с продвижением, и с ночлегом, и с питанием, всё обстояло очень непросто. И многое зависело, от того, как человек привыкал. Страдание зависит от привычки. Так что на фронте я никогда не радовался. Там человек сконцентрирован лишь на том, как бы выжить.
Waldemar von Gazen
Командир сказал мне, что город должен быть примерно в этом направлении, и выдал мне хорошую карту. С той высоты внизу я увидел город. Он выглядел так, как будто там вообще никаких войск не было. Я взял пару человек — и послал их вперёд. Они вернулись — и сказали, что там действительно никого нет. Тогда мы спустились вниз, пошли от дома к дому — и захватили в плен ещё уйму народу.
Анджей Ястржембский
И вот однажды, это было 10 дней после моего приезда, я смотрю – приезжает машина, с этой машины вылезает польский офицер, прекрасно одетый. Я подошёл к нему и сказал: «Откуда вы?» И вот он ответил, что он из первого польского полка. «А могу ли я попасть туда?» Он так посмотрел – и говорит: «Хорошо». И два дня спустя приходит вызов: я переезжаю в другой полк. И когда я приехал туда – когда отправили меня во врачебную комиссию: решили, что я годен – и началась моя служба в авиации.
Fridhelm Kroger
Наш дивизион был в полном смысле слов «сшит из обносков», так сказать. Моя радиостанция была смонтирована на старом датском громкоговорителе: одноосная повозка и лошадь. В конечном счёте это всё свалилось в канаву, и мне было куда больше жаль лошадь, чем радиостанцию. Я остался без ничего, а наш дивизион уехал неизвестно куда. Это было во время отступления.
Klein Erich
В 1944 году немецкие солдаты были полностью деморализованы. Было страшное перенапряжение, было много самоубийств в действующей армии, особенно в районе Могилёва, Минска и Березино. В том краю много болот, и в то время там было очень много партизан, которые атаковали немецкие войска маленькими группами, загоняли в непроходимые топи, из которых невозможно было выбраться на твёрдую землю, поэтому многие так и не смогли прорваться к Минску, многие просто пустились в бегство. Войска были оставлены без поддержки. И так продолжалось до самой Восточной Пруссии.
Hellwig Hans
У нас ничего не было. Поэтому и было так много обморожений. На это никто не рассчитывал. В Крыму все годы до того ни разу не было настоящей зимы. Нам сказали, что зимней одежды нам не нужно: дескать, там всегда плюсовые температуры. Но как раз зима 1941-1942-го годов была очень холодная. Мы замерзали до смерти. Когда к нам привезли зимнюю одежду ― была весна, и она была уже не нужна.
Paul Nietzsch
Здесь ― выстрел. А здесь, здесь, здесь и здесь ― стоят микрофоны. Теперь ― идёт звук. Со скоростью 333,33 метра в секунду. Сюда он приходит в первую очередь, потом сюда, потом сюда, потом туда. Есть звук выстрела ― и есть звук снаряда. С нескольких точек. Вот эту разницу в звуке мы снимали, как фильм, измеряли и переносили на карту. Так мы могли точно определить, откуда был выстрел. Это и было нашей задачей.
Josef Wimmer
Затем возник бой, но потерь у нас не было. Видимо, дело было в том, что мы наступали с другой стороны Бреста: не со стороны крепости. Мы вышли к высоте 140, взяли её и прикрывали. А стреляли — там, дальше. Так что для меня Брест не был самым тяжёлым сражением. Ворово – там было тяжко. И на Березине — быстрый плен. И ещё Перечица. И Ягодин…
Больше историй